Полное собрание стихотворений - Страница 30

К оглавлению

Саламандр кружится легкий рой.

Дышит жизнь в движеньях исступленных,

Скрыта смерть их бешеной игрой.

Все они в одеждах ярко-красных

И копьем качают золотым.

Слышен хор их шепотов неясных,

Внятна песнь, беззвучная, как дым:

"Мы – саламандры, блеск огня,

Мы-дети призрачного дня.

Огонь – бессмертный наш родник,

Мы светим век, живем лишь миг.

Во тьме горит наш блеск живой,

Мы вьемся в пляске круговой,

Мы греем ночь, мы сеем свет,

Мы сеем свет, где солнца нет.

Красив и страшен наш приют,

Где травы алые цветут,

Где вихрь горячий тонко свит,

Где пламя синее висит.

Где вдруг нежданный метеор

Взметнет сверкающий узор

И желтых искр пурпурный ход

Завьет в бесшумный хоровод.

Мы-саламандры, блеск огня,

Мы – дети призрачного дня.

Смеясь, кружась, наш легкий хор

Ведет неслышный разговор.

Мы в черных угольях дрожим,

Тепло и жизнь оставим им.

Мы – отблеск реющих комет,

Где мы – там свет, там ночи нет.

Мы на мгновенье созданы,

Чтоб вызвать гаснущие сны,

Чтоб камни мертвые согреть,

Плясать, сверкать – и умереть".

1898–1900

«Встречая взгляд очей твоих восточных…»

Встречая взгляд очей твоих восточных,

Я жду чудес несбыточного сна;

И близостью видений полуночных

Моя душа смятенная полна.

Я жду в преддверье тягостном и странном,

Я чувствую-немыслима борьба.

Алмазный путь к восторгам несказанным

Нам указует вечная судьба.

Спокойный взор вперяя в бесконечность,

Я вижу свет грядущей красоты.

Быть может – завтра, может быть – чрез

вечность,

Но, знаю я, меня полюбишь ты!

1898–1900

«Я хочу быть любимой тобой…»

Я хочу быть любимой тобой

Не для знойного, сладкого сна,

Но – чтоб связаны вечной судьбой

Были наши навек имена.

Этот мир так отравлен людьми,

Эта жизнь так скучна и темна.

О, пойми, – о, пойми, – о, пойми,

В целом свете всегда я одна.

Я не знаю, где правда, где ложь,

Я затеряна в мертвой глуши.

Что мне жизнь, если ты оттолкнешь

Этот крик наболевшей души?

Пусть другие бросают цветы

И мешают их с прахом земным,

Но не ты, – но не ты, – но не ты,

О властитель над сердцем моим!

И навеки я буду твоей,

Буду кроткой, покорной рабой,

Без упреков, без слез, без затей.

Я хочу быть любимой тобой.

1898–1900

«О божество мое с восточными очами…»

О божество мое с восточными очами,

Мой деспот, мой палач, взгляни, как я слаба!

Ты видишь – я горжусь позорными цепями,

Безвольная и жалкая раба.

Бледнея, как цветок, склонившийся над бездной,

Колеблясь, как тростник над омутом реки,

Больная дремлет мысль, покинув мир

надзвездный,

В предчувствии страданья и тоски.

Бегут часы, бегут. И борются над нами,

И вьются, и скользят без шума и следа,-

О божество мое с восточными очами,-

Два призрака: Навек и Никогда.

1898–1900

«Лучистым роем несутся мимо…»

Лучистым роем несутся мимо

Неуловимые мгновения.

Как будто счастье – недостижимо,

Как будто в мире нет забвения.

Вдали безвестно, вдали туманно,

И безотрадно ожидание.

Да, я безумна, но постоянна

И в наслажденье, и в страдании.

И вновь зову я мой холод прежний,

Покой неверный, бесстрастье ложное,

Чтоб недоступней, чтоб безнадежней,

Чтоб дальше было невозможное.

Но призрак светлый, блеснув нежданно,

Манит так властно мечтой таинственной,

Да, я безумна, но постоянна,

Я верю, близкий! Я жду, единственный!

1898–1900

«Так долго ждать – и потерять так скоро…»

Так долго ждать – и потерять так скоро,

Что может быть ужасней и больней?

И без надежд, без вздоха и укора,

Смотреть вослед непоправимых дней.

Бессмертника цветами золотыми

Моей любви зацвел нетленный сад.

В нем – бледных роз и лилий аромат

И блеск зарниц над чащами густыми.

Лишь захоти – и я тебе сплету

В один венок двойную красоту:

Земной любви земное упоенье

И гимн души, раскрывшейся едва.

Но ты молчишь. – И жизнь моя мертва.

И в заблужденьях я ищу забвенье.

1898–1900

«Жестокость, власть – и силу без названья…»

Жестокость, власть – и силу без названья,

Бесстрашную, хранят твои черты.

Как велико, как странно обаянье

Законченной и строгой красоты.

Я помню дни. – Измучена истомой,

Под бременем таинственного сна,

Я жду тебя, – как солнца ждет весна,-

Таясь в толпе чужой и незнакомой.

Но сложат крылья дерзкие мечты,-

Но ты войдешь… Скажи мне, знал ли ты,

Что призрак твой во сне меня тревожит,

Что там, в тени, бледнея от стыда,

Я жду тебя – и буду ждать всегда,

Пока рассудок мой не изнеможет?

1898–1900

«Нет, не совсем несчастна я, – о нет…»

Нет, не совсем несчастна я, – о нет!

За все, за все, – за гордость обладанья

Венцом из ярких звезд, – за целый свет

Нe отдала бы я мои страданья.

Нет, не совсем несчастна я, поверь:

Лишь захочу – и рушатся преграды

И в странный мир мучительной отрады

Откроется таинственная дверь.

Пусть я томлюсь и плачу от томленья,

Пусть я больна от страсти и любви,

Но ты меня несчастной не зови,

Я счастлива в безумии забвенья!

Не вечен день; я не всегда одна.

Оно блеснет, желанное мгновенье,

Блаженная настанет тишина, -

И будет мрак. И будет царство сна.

И вот, клубясь, задвигаются тени…

То будет ли в мечтаньях иль во сне,

Но ты придешь, но ты придешь ко мне,

Чтоб целовать мои колени,

Чтоб замирать в блаженной тишине.

О, пусть несет мне грустный час рассвета